[geniegay]

Название: Never let me down again
Автор:  гений-гей.
Фандом: футбол и иже с ним
Пейринг: Серхио Рамос/Лука Модрич
Рейтинг: вообще планируется R, но пока PG-13
Описание: зарождение отношений, рефлексия, описание жизни, юст и все такое.

-4-


Апрель выдался жарким.

Тренировки следовали одна за одной, сливались в голове в какой-то бесконечный полдень, во время которого Серхио не уходил из тренажерного зала ни на минуту. Он будто пытался вытащить всю свою злость, всю свою неуверенность наружу. Выплеснуть ее из себя, вытянуть из усталого тела через пот, тяжелый посттренировочный жар.

Другого выхода у него не было - к тренировкам с командой Зидан его не допускал.

Четвертьфинал Лиги Чемпионов выдался непростым. Первый матч с Вольфсбургом команда проиграла - счет на табло причинял почти физическую боль. Реал не только позволил вколотить два обидных мяча в свои ворота, да еще и не сумел отбиться, ни разу не поразил ворота соперника за девяносто минут.

Злились, конечно, все. Больше всех Криштиану - он ничего не сказал, но Серхио чувствовал его осуждающий взгляд на себе во время каждой встречи.

Или ему это только казалось, потому что он сам осуждал себя ничуть не меньше?

Он капитан.

В интернете писали, что слава и гордыня мешают королевскому клубу всерьез воспринимать своих соперников. Разбирали по косточкам каждую минуту матча, критиковали каждого игрока, строили схемы и прогнозировали исход следующего матча.

Рамосу казалось, что это пишут о нем. Его критикуют, его разбирают по косточкам, над ним смеются.

К ответному матчу они разошлись, разозлились и выбили Вольфсбург из гонки за чемпионство. Криштиану психанул - ударил дублем за первые двадцать минут, а потом окончательно разбил соперника на семьдесят седьмой минуте.

Побеждать дома всегда было проще.

Серхио надеялся, что теперь-то все вернется на круги своя - он уже пережил обидную дисквалификацию, да и матч с Эйбаром был не таким уж важным, ребята с легкостью победили без него.

Победа над Вольфсбургом привела Рамоса в приподнятое состояние. Хотелось играть как можно больше, в каждом матче, хотелось, чтобы Реал оставался лучшим из лучших.

А еще отчаянно, болезненно хотелось поднять над головой чемпионский кубок.
Серхио еще не доводилось держать его в руках в статусе капитана.

- Тебе надо отдохнуть, - сказал Зидан, когда Рамос поймал его в одной из пустых комнат отдыха в Вальдебебас, - сосредоточься на физической форме, успеешь еще с командой потренироваться.

- Да что с ней не так, с моей формой, - чуть не психанул Серхио, - вот даже Пинтус говорит, что все в порядке. Не могу же я вечно на тренажерах круги наматывать. Я не хочу отдыхать, мне не надо!

- Послушай, - Зизу вздохнул и посмотрел на него так серьезно, что у Рамоса пропало всякое желание спорить, - я не знаю, что у тебя происходит и, честно сказать, не горю желанием знать подробности. Захочешь - расскажешь сам. Но ты сам не сво й в последнее время.

- Если дело в карточках…

- Не только в них. Пожалуйста, - он посмотрел на Серхио очень пристально, - я очень тебя прошу. Разберись со своими проблемами. Дело не только в том, что это влияет на команду. Это влияет на тебя самого. На то, как ты играешь.

- И ты считаешь, я стал играть хуже? - напряженно уточнил Серхио.

- Нет. Пока - нет. Но это может произойти. Чехо… - Рамос даже вздрогнул, потому что Зидан редко называл его так, - когда мы решили, что ты можешь быть капитаном, мы в тебя поверили. Я, Карло, Икер… Вся команда. Мы все еще верим в тебя. Пожалуйста, разберись.

- Понял, - хмуро отозвался Серхио.

В заявку на матч против Хетафе он не попал.

Время от времени он ловил на себе напряженные взгляды Модрича. Общались они мало - у Луки болела дочка, все свободное время он проводил дома, и даже на тренировках зачастую выглядел замученным и невыспавшимся.

Пилар, которая общалась с Ваней по телефону, сказала, что Эма часто просыпается по ночам, много плачет, никаких сил нет.

Рамос знал, как это сложно. Ему самому проблем хватало, что со старшим сыном, что с малышом Марко. Хотел было позвать Луку после тренировки куда-нибудь, расслабиться хоть немного, но так и не решился.

Казалось, будто все их общение выстроилось по каким-то непонятным ключевым точкам. Каждая из них пулей била точно в цель - от поцелуя до чертова разговора в раздевалке. И о том, и о другом, Серхио думал слишком часто, снова и снова прокручивал в голове каждый момент, пытаясь понять - почему все так?

Никогда не был склонен к рефлексиям, а тут вдруг к тридцати годам научился.

Не то чтобы у него было на это время. Но оно почему-то находилось - в те минуты, когда он оставался один в тренажерном зале, когда стоял под холодным душем после, когда заезжал за продуктами в ближайший супермаркет по дороге домой, когда ужинал с Пилар и детьми.

Он чувствовал себя предателем - потому что даже со своей семьей умудрялся думать о другом человеке.

Не то чтобы сильно хотел к нему, не то чтобы мечтал о сексе с ним, не то чтобы вспоминал тот единственный поцелуй (хотя вспоминал, конечно) - просто Лука неотрывно поселился в его мыслях и не планировал оттуда уходить.

Но, в конце концов, у него всегда была Пилар. И были дети. Его прекрасные мальчики.

Серхио думал об этом, когда сидел вечером на кровати, зачарованно наблюдая за тем, как Пилар расчесывает волосы. Она стояла перед зеркалом и медленно проводила расческой по волосам - раз, другой, третий. Спокойно, умиротворенно даже - как и полагается вечером, после долгого дня, когда мечтаешь только о том, чтобы поскорее скользнуть на прохладные простыни, вытянуться на кровати, обнять любимого человека и заснуть.

- Ты красивая, - сказал он, чтобы хоть что-то сказать, занять немного эту умиротворенную тишину в спальне.

- Я знаю, - Пилар улыбнулась, глядя на него через зеркало, - и все равно спасибо. Устал? Ложись, я сейчас подойду. Не жди меня.

- Я всегда тебя жду, - Серхио пожал плечами.

Это действительно было уже привычкой - просто сидеть и смотреть на то, как она что-то делает. Сродни медитации - смотреть на Пилар было приятно. Смотреть и ждать, пока она подойдет к нему, поцелует в губы, останется с ним, будет любить его - сегодня, завтра, всю жизнь.

Захныкал Марко, и Серхио тут же вскочил, чтобы его успокоить. Пока Марко был еще слишком маленьким, чтобы спать в детской, и его кроватка стояла в углу спальни.

Он ходил по комнате, обнимая сына, укачивая его, шептал ему на ухо всякую успокаивающую чепуху, смотрел на Пилар и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

У него все было правильно. Все было на своих местах.

Как паззл, который он наконец-то сумел собрать.

Мириам обожала сложные паззлы, и когда Серхио был маленьким, он частенько сидел на полу и смотрел, как сестра кусочек за кусочком собирает картину. Каждый раз, когда последняя деталь паззла становилась на место, он чувствовал себя удовлетворенным.

Когда подрос, попытался заняться этим самостоятельно, но у него никогда не получалось - бросал на середине, уставал, отвлекался на что-то другое.

Сейчас ему казалось - наконец-то сумел собрать.

И только где-то в глубине души царапалась неприятная мысль.

Вдруг… Только вдруг, чисто теоретически, гипотетически… Он перепутал несколько деталей?

***

Рене ждал его в кофейне на углу Альманса и Араваха. Он до сих пор предпочитал такие места - неброские, спокойные, без сложных блюд, где можно было просто выпить крепкого кофе и поговорить.

Серхио хорошо его понимал - сколько бы времени ни прошло, сколько бы лет ни жили они в самом сердце Испании, сколько бы денег ни скапливалось на счетах обоих братьев, они все еще оставались мальчишками из Севильи, для которых не было ничего прекраснее, чем выехать с родителями за город, покататься на лошадях или посмотреть футбол.

Ездить верхом Серхио давно запретили, а футбол он в некоторой степени создавал сам, а не только интересовался им со стороны, но любовь к простым и уютным местам никуда не делась.

Он открыл дверь, и с порога будто влетел в густой запах свежемолотых кофейных зерен. Махнул рукой бариста за стойкой - американо, со сливками, и сахар, пожалуйста - сел напротив Рене, и только после этого снял темные очки.

- Отлично выглядишь, - заметил Рене, - выспался наконец? Как Пилар?

- Какое там - выспался.. Марко просыпается каждую ночь. Да ничего, нормально, справляемся. Ты как?

- В целом, - поморщился Рене, - нормально. Ладно, мои проблемы - это мои проблемы, сейчас неважно… Ты когда матери последний раз звонил, обормот? Она волнуется.

- Вчера и звонил, - возмутился Серхио, - мне кажется, Пилар с ней говорит гораздо чаще, они всегда находят, что обсудить. Тебя послушать, так я плохой сын и ужасный футболист.

- Вот этого я не говорил, попрошу! Хотя твои красные карточки добавляют мне нервов и седых волос.

- Я бы пообещал, что буду паинькой, но ты же не поверишь. Ладно. О чем ты хотел поговорить?

Девочка-официантка принесла американо, поставила на стол чашку и крошечный сливочник с подогретыми сливками. Попыталась построить глазки, и Серхио улыбнулся ей дежурно и равнодушно вежливо.

- Окей, хочешь к делам - давай к делам. В общем… - Рене задумался на мгновение, - тебя хочет Манчестер Юнайтед.

Если бы Серхио успел поднести чашку к губам, он бы точно подавился. А так ничего, воспринял эту новость почти спокойно.

- Серьезно? С чего это они вдруг? Ты же отказал им в прошлом году, я правильно помню?

- Правильно, только ситуация с прошлого года изменилась. Мне на днях звонил Вудворд, - Рене откинулся на спинку стула, - насколько я понимаю, их уже не устраивает Ван Гал, вряд ли он продержится дольше конца сезона.

- Ну, знаешь, это неудивительно, - Серхио все-таки дотянулся до чашки и торопливо размешал сахар, - с теми результатами, которые они показывают сейчас… Выше шестого места они вряд ли поднимутся. На месте Вудворда я бы тоже уже подыскивал нового тренера.

- Думаю, они уже определились. Но обновить защиту им тоже хочется. А учитывая твою репутацию…

- Это какую - отрицательную?

- ...учитывая твою репутацию, неудивительно, что они хотят заполучить тебя еще больше, чем раньше.

- Сколько? - коротко уточнил Серхио.

Рене непонимающе поднял брови.

Все-то он понял, засранец, просто поднимать эту тему не горел желанием.

- Ну, давай, серьезно. Сколько они готовы за меня отвалить?

Рене помялся несколько секунд.

- Пятьдесят миллионов.

Вот тут Серхио действительно подавился кофе, закашлялся, несколько секунд вовсе не смотрел на брата.

- Ты не шутишь сейчас? - спросил он, переводя дух.

- Ну, ты сам знаешь, точные суммы в таких разговорах не называются, но я дал им понять, что меньше пятидесяти не выйдет. И не могу сказать, что Вудворд был недоволен - мне показалось, что он был готов потратить на тебя и больше.

- Какой я дорогой, с ума сойти можно, - ехидно согласился Серхио, - ты уже отказал ему?

Рене молча пожал плечами.

Вот это было уже интересно. Полгода назад, когда руководство Манчестера сделало первое предложение, Рамос отказался сразу и наотрез - он не рассматривал никаких других вариантов, кроме продолжения карьеры в Реале. Там был его дом, его место. Вся его судьба была связана со сливочной футболкой королевского клуба, и бросать это ради сомнительной перспективы играть в английской премьер-лиге…

Тогда Рене был с ним абсолютно согласен. Что вообще могло измениться за полгода?

- Тогда откажи сейчас, - попросил Серхио, - ты же знаешь, что я не уйду. Что за глупости, какой Манчестер? Я же там умру от холода. Да и Пилар…

- Она могла бы поехать с тобой, - мягко заметил Рене.

- Значит, ты плохо знаешь Пилар. Она не поедет. Да и дети… Господи, в конце концов, почему мы вообще это обсуждаем? Это мое и только мое решение. Я и только я не хочу в Манчестер. Тема закрыта.

- Тебе, - тихо произнес Рене, - стоило бы об этом хотя бы подумать.

Наступила неловкая тишина. Серхио рассматривал американо в своей чашке и прислушивался к звукам кофейни - музыке под потолком, умиротворяющему гулу кофемашины, тихому звону посуды.

- Почему я должен думать о том, чего делать не собираюсь? - наконец спросил он, - ты знаешь что-то, чего не знаю я?

- Я знаю, - сказал Рене, - что мне не нравится, как ты выглядишь в последнее время.

- Мне пора прическу сменить?

- Ты знаешь, что я не о внешнем. Тебе надо сконцентрироваться, если ты не хочешь проебать все, что у тебя есть, Чехо. Ты в последнее время сам не свой.

- Ты с Зиданом там случайно не говорил, нет? - огрызнулся Серхио, - а то вы говорите подозрительно похожими фразами.

- Только если с Марсело, - серьезно отозвался Рене, - и между прочим, он со мной согласен.

- Давай закроем тему, - сухо попросил Рамос, - я понял, о чем ты. Не хочу об этом говорить.

- Конечно, - Рене кивнул, - и, Чехо… Я сказал Вудворду, что ты подумаешь. Правда, подумай. Я не тороплю тебя. Но помни, пожалуйста, что такой вариант тоже есть.

- Конечно, - согласился Серхио и сглотнул, - конечно, он есть.

***

Возможно, это действительно был вариант. Возможно, ему стоило об этом задуматься. Возможно, переезд в Великобританию решил бы все проблемы.

Это было бы смешно - как будто он бежит от Модрича в страну, из которой Модрич приехал к нему. Все начинается Англией, и Англией же заканчивается.

Чертов замкнутый круг, из которого нет выхода.

Не то чтобы Рамос на самом деле его искал.

Он думал об этом, пока ехал домой. О том, что из этого не было выхода. Из липкой паутины, которую они сплели вокруг себя, не было выхода. Они могли сколько угодно дергаться, злиться и материться, пытаться сбежать от этого, говорить “это неважно” и “это никогда не повторится” - но это было, было, тысячу раз было.

Какого черта Серхио должен был врать самому себе? Он знал, что ему понравилось.

И точно знал, что Луке понравилось тоже.

Модрич позвонил ему, когда Серхио как раз стоял на светофоре и лениво постукивал пальцами по рулю. Ему пришлось приглушить музыку, чтобы ответить на звонок.

- Слушаю.

- У тебя есть планы на вечер воскресенья?

- А что, ты приглашаешь меня на свидание? - Серхио не удержался от шпильки.

- Много о себе возомнил. Как насчет семейных посиделок? Нам с Ваней не мешало бы сменить обстановку.

- Эма лучше себя чувствует?

- Да, она уже почти в порядке. Так ты как? Я думаю, Иван будет рад к вам приехать, ему будет, с кем поиграть. Если у вас не было других планов…

- Нет, - быстро согласился Серхио, - никаких планов. Приезжайте, конечно. Я уверен, Пилар тоже будет рада. Мы давно не собирались так… Все вместе.

- Давно, - эхом отозвался Лука, - ладно, тогда в воскресенье.

Рамос ждал, что Лука скажет еще что-нибудь, но тот молчал. Повисла неловкая пауза.

- Да, - невпопад произнес Серхио, - ну… как ты там?

- В норме.

- Волнуешься перед матчем?

- Нет, не особо. Не думаю, честно говоря, что Зизу выпустит меня в старте.

- Из-за самочувствия? - уточнил Серхио.

- Вроде того. В последнее время тренировки проходят не очень.

- Сконцентрируйся там. А то сейчас приеду и надеру вам уши. Капитан я, в конце концов, или где.

- Ну, разумеется, - язвительно отозвался Лука, - ладно, мне пора… Давай. До воскресенья.

- Увидимся.

Он заехал в гараж и со вздохом опустил голову на руки.

Как же все это было сложно. Невыносимо, болезненно сложно, запутанно, как леска. Каждый раз, когда Серхио казалось, что его уже наконец отпустило, все, закончилось - начиналось по новой.

Он был хорошим сыном, хорошим братом, хорошим мужем, хорошим отцом. Хорошим капитаном и членом команды - по крайней мере, ему хотелось в это верить.

Всегда был уверен, что и друг из него отличный. Да что там его мнение - неужели Икер, Рауль, Жерар или Месут стали бы дружить с плохим человеком?

И Лука. Стал бы он дружить с плохим человеком?

Стал бы он целовать человека, которого считает своим другом?

Стал бы говорить, что это больше не повторится, будь Серхио действительно хорошим?

Пусть это действительно больше не повторится - это не было ошибкой. Серхио зацепился за эту фразу, как за спасательный круг.

Что бы ни было потом - Лука поцеловал его не потому, что был пьян, не думал о последствиях, не потому, что это было случайно.

Он поцеловал, потому что действительно хотел этого. Что бы он ни говорил потом - он правда этого хотел.

Тогда.

Но, наверное, не сейчас.

***

На Колисеум Альфонсо Перес Реал разбил Хетафе со счетом 1:5.

Счет был приятный, важный - команде не хватало яркой,громкой победы перед предстоящими матчами Лиги Чемпионов. Собранности и концентрации хватало всегда - нужна была уверенность, будоражащее кровь ощущение собственной непобедимости, высокое вдохновение.

Серхио всегда казалось, что нечто подобное должны были испытывать воины перед битвой - когда в крови кипит готовность победить любой ценой.

Он не смотрел матч, но, оценив счет, нашел видео с празднованием голов. Серхио соскучился по команде и ждал следующего матча, как манны небесной - так хотелось выйти на поле вместе со всеми, и вместе со всеми проживать каждую минуту, праздновать все забитые голы, ощущая свою команду, как самого себя, как одно целое - плечом к плечу, на все девяносто минут.

Вне работы они могли общаться, как угодно - но на поле забывались любые ссоры. Никакие переживания, обиды, сказанные в запале фразы не имели значения, когда под ногами расстилался зеленый газон футбольного стадиона, и тело казалось таким легким, наполненным волей к победе, и сердце стучало быстрее…

Серхио мог, наверное, отказаться от чего угодно - но только не от этого.

Каждый раз, надевая сливочную футболку, он чувствовал себя непобедимым. Целуя эмблему королевского клуба - ярко ощущал собственное эфемерное бессмертие. Что бы ни случилось в жизни - он всегда будет тут, в череде капитанов Реала, рядом с именами Рауля, Икера, Фернандо, Мануэля… Всегда тут. Всегда бессмертный.

Чувствовал бы он то же самое, надев футболку Манчестера? Мог бы с таким же трепетом, с таким пиететом, целовать эмблему красных дьяволов?

Серхио не знал. И знать не хотел.

Матч прошел в субботу, а в воскресенье приехал Лука с женой и детьми.

Ваня тут же ушла на кухню, унесла на руках маленькую Эму, рассеянно улыбнулась Серхио - “привет, рада тебя видеть, пойду помогу Пилар”.

Она была очень хороша сегодня, с высоко завязанным хвостом светлых волос, в темной водолазке. Всегда смотрела прямо, открыто, улыбалась мягко, всегда знала, что и как делать, никогда не терялась в незнакомых ситуациях. Она была хороша - и Серхио понимал, по-настоящему понимал, почему Лука не отпустил ее, когда встретил впервые.

Он не был бы собой без Вани.

Но замечая, пусть даже случайно, те полные любви и трепетного обожания взгляды, которые Лука кидал на свою жену, Серхио чувствовал отвратительную ревность.

Которую не должен был чувствовать, не имел права чувствовать - и все равно чувствовал.

Лука помог Ивану расшнуровать кроссовки, и тот тут же умчался в гостиную в поисках Серхио-младшего.

Они остались в коридоре одни. Стояли друг напротив друга, Лука смотрел куда-то в сторону, а Серхио смотрел на него и не хотел отводить взгляд.

- Рад, что вы приехали, - сказал он наконец, чтобы заполнить паузу.

Они просто стояли - не двигались даже, будто зависли в одной точке пространства и времени.

- Да, - согласился Лука, - да, я тоже рад. Круто, что получилось.

Он поднял взгляд и посмотрел на Серхио с каким-то ожиданием.

Будто ждал чего-то - а Серхио тупил, как всегда, не понимал, чего от него хотят, раз за разом делал ошибки.

Они стояли так близко. Можно было протянуть руку - и коснуться его плеча, кожи, согретой апрельским испанским солнцем.

Можно было бы толкнуть его к стене - и он послушно сделал бы два шага назад, прижимаясь лопатками к декоративной кирпичной кладке.

Можно было бы поцеловать его - и он бы ответил, так же горячо, так же жадно, пьяно, до боли сладко, как целовал его в шумном неоновом баре.

Сердце колотилось от желания сделать это прямо сейчас. Наплевать на все переживания, на “это никогда не повторится”, на то, что на кухне их ждут Ваня и Пилар, на то, что Иван с Серхио играют в гостиной…

Наплевать на все - чтобы еще раз, еще хотя бы раз почувствовать себя живым.

По-настоящему, болезненно живым.

Сердце колотилось, а Лука все еще смотрел на него с ожиданием и не отводил взгляда, а Серхио молчал и не двигался, только продолжал смотреть на него в ответ.

“Это паутина” мелькнуло у него в голове “чем больше дергаешься, тем сильнее запутываешься”.

Лука моргнул и сделал шаг вперед. Всего один шаг - но этого было достаточно, чтобы рот наполнился слюной от сладкого предвкушения того, чего не могло быть.

Но может быть. Все-таки. На одну короткую секунду… Могло?

- Мальчики! - крикнула Пилар из кухни, - вы идете, и нет?

От ее голоса, такого родного, знакомого до мельчайших полутонов, оцепенение рассыпалось в пыль.

Лука вздрогнул и сделал шаг назад.

- Да, - отозвался Серхио, - да, мы идем.