[geniegay]

"Мы разбиваемся"
Фло/Микеле

Вздох сожаления на губах,
Зависли в неправильных городах,
Звонки телефонные под луной,
Границы условные – я с тобой.

Последние несколько месяцев Фло кажется, что он живет в черно-белом немом кино с саундтреком из собственных песен, которые он пишет везде, где угодно: в метро, по дороге в студию, в трамвае, возвращаясь вечером домой и торопливо вбивая в мобильный телефон случайное влетевшие в голову строчки, дома, упрямо выкидывая сигареты в мусорное ведро и с отчетливым лязгом устанавливая джезву на плите.
Ему всерьез начинает казаться, что люди вокруг него молчат и все свои эмоции, все свое невысказанное говорят ему жестами, мимикой и выражением глаз. Фло хватает. Он нервно кивает, ищет в кармане мелочь, чтобы купить пачку, а потом вспоминает, что бросил курить и тихо, хрипло матерится.
Ему почти никто не звонит и не пишет. Икар, напоминая об очередной репетиции или записи, Тамара, чтобы узнать, как у него дела… И, пожалуй, все. Честно говоря, Фло даже наплевать, он давно уже перестал воспринимать мобильный телефон, как средство общения с кем-либо, только как средство быстрой, случайной связи. А городской отключили за неуплату уже пару месяцев назад, Флоран тогда банально забыл заплатить, но так и не удосужился это сделать – смысла не видел.
Каждый вечер, когда Фло запирает дверь в квартире и идет ставить чайник, наступает абсолютная тишина, разбиваемая лишь звуком его шагов. В такие секунды Фло становится почти страшно и начинает предательски щемить где-то внутри грудной клетки. Он внезапно, но очень отчетливо понимает, чего именно ему не хватает, какой еще весенний витамин необходим вдогонку к веренице разноцветных баночек, которые однажды притащила Тамара, и которые так и стоят на кухне, запечатанные.
И однажды Фло не выдерживает и тянется за мобильным телефоном.

Ему кажется, что с момента последней встречи прошла какая-то сумасшедшая вечность, заполненная отрывочными воспоминаниями и безотчетной тоской. Сумасшедшая вечность, целая зима и еще чуть-чуть. Снег выпал и растаял, а тоска осталась, и никуда от нее не деться, не убежать, как не убежать от себя самого.
Ему кажется, что с момента последней встречи, когда они осторожно пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны, что-то переломилось пусть не в душе, но в жизни. Сломалось что-то, с отчетливым мерзким хрустом, с которым ломаются кости. Сломалось, разбилось и более не срослось и не склеилось. И наступило немое кино, черно-белые молчаливые кадры, фальшивые улыбки, придуманная, неправильная жизнь. И тишина в голове, ветер, с восторгом бьющийся о стенки черепной коробки, порой приносящий туда обрывки мелодий, ритмов и рифм.
У Фло спрашивают что-то про Микеле, он торопливо отвечает, улыбается, а потом, вернувшись домой, судорожно тянется за мобильным телефоном, на ощупь набирает номер, лишь для того, чтобы, прижимая трубку к уху, снимая джезву с огня, услышать такой родной, рассыпчатый, до боли знакомый смех.
«Приезжай» зачем-то шепотом просит Фло. «Приезжай, мне кажется, я сломался».

Мы разбегаемся по делам
Земля разбивается пополам
Мы разбегаемся
Земля разбивается
Мы разбиваемся