[гений-гей.]

а пусть здесь оно тоже висит.
писалось в тот момент, когда я чувствовал себя бездарным и нагло ныл по этому поводу. асечные зарисовки в перерывах между просмотрами фанвидео.


лёд
Лед плещется в бокале джина, стекло у бокала тоже ледяное, холодное настолько, что мерзнут пальцы, и Джун почти физически чувствует, как северный ветер лаской забирается под его ребра и сворачивается там клубком. Джуну страшно, холодно, и даже каждый последующий глоток алкоголя не согревает его и не делает счастливее.
Счастливым его делает чужой смех, короткий взгляд чужих глаз и теплое прикосновение чужих пальцев. Большего он и не требует.
Какой, к черту, алкоголь, Джун навечно опьянен голосом Томы.

галстук
Оно никогда не задумывался об официальном стиле. Его одежда – это джинсы и футболки с дурацкими надписями, Оно нравится притворяться вечным подростком, так гораздо проще. Но когда на очередное мероприятие ему приходится все-таки надеть пафосный однотонный костюм, Сатоши вдруг понимает, что никогда в жизни не завязывал галстук.
- Ты дурак, - смеется Нино, который уже собрался, прячет в карман пиджака геймбой и подходит ближе, кладет теплые ладони на плечи Оно, – давай, я помогу, - он стоит почти вплотную, Сатоши чувствует его теплое дыхание на щеке, упавшая прядь волос щекочет кожу, а легкие ловкие пальцы почти случайно касаются шеи.
Оно готов всю жизнь выглядеть чудаком и дурачком, так и не научиться носить костюмы и завязывать галстуки…
Лишь бы Нино не отходил ни на шаг.

шёпот
Айба всегда носится, всегда делает глупости, сходит с ума. Он спотыкается, падает, случайным жестом скидывает со стола чашку, смеется над собственной неуклюжестью, извиняется скороговоркой, и он настолько шумный, что у Шо даже болит голова. Шо сидит на стуле, хмурится и думает о том, какого же черта он согласился участвовать в этом балагане, который называется музыкальной группой. Мог бы отказаться.
А теперь им с этим идиотом надо ночевать в одном номере, и, кажется, Шо совсем не выспится, поскольку уложить спать Масаки невозможно в принципе.
Он накрывается одеялом с головой, закрывает глаза и собирается уже задремать, когда на его кровать садится Айба.
- Шо… – тихо говорит он, и тот вздрагивает. Для всех он Сакурай-сама, семпай, а тут… - Шо, ты сердишься? Я что-то сделал не так?
От этого шепота, от виноватого голоса, от теплой руки Масаки на плече у Шо что-то сжимается внутри, и ему хочется сказать: да, да, ты что-то сделал не так, ты родился не так, зачем ты вообще здесь, шумное чудовище.
Вместо этого он судорожно сглатывает, сгребает Масаки в охапку и притягивает к себе.
Этой ночью ему спится на удивление сладко.

кнопка
Нино не оторвать от приставки, геймбоя или телефона, он играет везде, где только можно, и где нельзя тоже играет, потому что Нино играет везде. Оно привык уже, его даже почти не раздражает стук клавиш, пронзительный писк компьютерных игр и тихое ворчание Казунари. Только обижает немного тотальное отсутствие внимания, и порой Сатоши ужасно хочется найти у Нино кнопку, которая к чертям отключит у него любовь к играм.
Однажды он так и говорит, срываясь, жестко и холодно, не оборачиваясь, уходит, еле сдержав желание хлопнуть дверью. Оно хочется бросить все, пойти напиться, найти себе хорошую девушку и счастливо жить с ней.
Он не знает, что в пустой квартире, в полной темноте Нино молча и методично разбивает о стену каждую из своих приставок, четко и размеренно бьет технику ногами, и в глазах у него ничего, кроме пустоты и усталости.
Оно не знает, что единственная кнопка для Нино – он сам.

нежность
В нет ничего нежного, или там ласкового, доброго, у него красивые руки с жесткими и уверенными пальцами, удивленные глаза невинного ребенка и тонкие мягкие губы. Он почти всегда молчит, и Нино это, в общем-то, устраивает, ему нравится говорить самому, нравится, когда его слушают, а слушать Сатоши умеет прекрасно.
На репетициях он серьезен и собран, ребята, кажется, даже побаиваются его, привычно называют «Оно-сан» и уважительно выслушивают его мнение по всем вопросам.
- О-чан, – смеется Нино, - Сатоши, иди сюда, я хотел тебе кое-что показать.
Когда Оно оборачивается, в его невинных и лукавых глазах, в его жестких пальцах, во всем нем, с ног до головы, плещется столько невысказанной и молчаливой нежности, что в ней можно захлебнуться.
Нино и захлебывается.
И, кажется, уже больше десяти лет не может выплыть.

фары
- Ты когда-нибудь научишься включать фары? Разобьемся же рано или поздно, - ворчит Джун, ерзает на переднем сиденье, хмурится. Он не привык быть пассажиром, и невозможность контролировать процесс кажется ему самым ужасным, что только могло произойти. Джуну хочется самому за руль, включить, наконец, фары, и почувствовать себя главным.
Тома ничего не говорит, Джун не видит его лица, отвернувшись к окну, но уверен, что Икута сейчас улыбается, и когда чужая ладонь накрывает его колено, Джун даже не удивлен.
Он прижимается лбом к холодному стеклу и думает о том, что в последнее время его жизнь начала напоминать эту чертову поездку с выключенными фарами, гонку по пересеченной местности, и он, пассажир, чувствует себя неловко и беспомощно, когда не в силах ничего изменить.
Но пока чужая рука лежит на его колене, он уверен в том, что все будет хорошо.
В конце концов, он же сам хотел жить долго и счастливо. И умереть в один день.

. . .
Айба работает так много, что Шо почти не видит его, даже по выходным. Айба присылает ему короткие смски со смайликами, звонит по вечерам, голос у него немного хриплый и очень жизнерадостный. «Увидимся на завтрашней репетиции, – говорит Айба и смеется: – Ты же знаешь, я так много работаю над соло, что времени совсем не хватает…».
Утром Шо приезжает в студию, но Масаки там нет. Его нет нигде, и пока Сакурай не догадывается позвонить менеджеру, он чувствует себя потерянным и испуганным.
«Идиот, идиот, идиот» – твердит он себе, пока мчится в больницу, шепчет, пока сидит на корточках у больничной койки, цепляясь пальцами в запястье Масаки и почти плача.
Он сидит у его ног неделю, как верный пес.
Потом, смеясь, Шо скажет, что за всю неделю написал ему всего одну смску.
«Зато она была со смайликами!» – напомнит он, улыбаясь, и отвернется.

@темы: японская трава, другое кино, we make storm, девочка-скандал, более эротичный, чем обычные люди, ТоМацу - это почти как дружба, только любовь, долбоеб и трудоголик, эпатаж, любовь и музыка, японский Марио, театр абсурда

Comments

[gesh-talt]

божемой, как это здорово

Джун не видит его лица, отвернувшись к окну, но уверен, что Икута сейчас улыбается, и когда чужая ладонь накрывает его колено, Джун даже не удивлен.

здесь, почему-то, представился Шо...

[senor.Salieri]

Теперь ты больше не чувствуешь себя бездарной?

[гений-гей.]

gesh-talt,
потому что ты любишь сакумото)
а я люблю все пейринги) ну, почти все...
senor.Salieri,
иногда чувствую) но вот конкретно сейчас - нет)